Охранник, онемев, пропускает.
10.
Приемная комиссия – маленькая комнатка, сплошь заваленная папками с бумагами. За столом сидит молодой унылый мужчина, вместо наукой занимающийся бумажными вопросами.
АНАСТАСИЯ ПЕТРОВНА. Хочу получить второе образование – юридическое.
МОЛОДОЙ МУЖЧИНА. У нас возрастной ценз.
АНАСТАСИЯ ПЕТРОВНА. Это где сказано?
МОЛОДОЙ МУЖЧИНА. Я поищу устав. Позвоните через неделю.
АНАСТАСИЯ ПЕТРОВНА. Вам?
МОЛОДОЙ МУЖЧИНА. На коммутатор. Там соединят.
АНАСТАСИЯ ПЕТРОВНА. В Интернете видела: в Новосибирском техническом институте открыли целый факультет для пенсионеров: они слушают курс психологии, экологии и геронтологии. Их даже учат на ландшафтных дизайнеров.
МОЛОДОЙ МУЖЧИНА. Простите, тут вам не Новосибирск.
11.
Анастасия Петровна у себя, сидит за компьютером. Рядом Маша.
МАША. Сиви составила?
АНАСТАСИЯ ПЕТРОВНА. Чего?
МАША. Ну, резюме.
АНАСТАСИЯ ПЕТРОВНА. Давно.
МАША. Покажь. (Смотрит на монитор). Так.
Образование – высшее, инженер-конструктор. Проектировала подводные лодки.
Пенсинерка. Подрабатывает подельным трудом.
Возраст – 70 лет.
Уверенный пользователь ПК. Word, Excel, Power point. (Последнее впечатывает).
АНАСТАСИЯ ПЕТРОВНА. Меня же разоблачат! Не знаю я никакого пойнта.
МАША. Забей. Главное – понтово звучит.
Владею английским.
Ищу работу в Интернете.
О себе: общительная, инициативная, спонтанная.
АНАСТАСИЯ ПЕТРОВНА. Как думаешь, кто-нибудь отреагирует?
12.
На кухне. Анастасия Петровна сидит, облокотясь на стол. Нервно курит. Входит Маша.
МАША. Это еще что такое?
АНАСТАСИЯ ПЕТРОВНА. Я только одну.
МАША. У тебя сердце. Затуши.
АНАСТАСИЯ ПЕТРОВНА. Я не взатяг.
МАША. Ты кому лапшу на уши вешаешь? (Анастасия Петровна машет у Маши перед носом бумагой). Ух ты! Ну?
АНАСТАСИЯ ПЕТРОВНА. Баранки гну.
МАША. Че, ответили?
АНАСТАСИЯ ПЕТРОВНА. А то.
МАША. И сколько?
АНАСТАСИЯ ПЕТРОВНА. Четыре в месяц.
МАША. Четыре чего?
АНАСТАСИЯ ПЕТРОВНА. Тысячи долларов!
МАША. Штуки баксов.
АНАСТАСИЯ ПЕТРОВНА. Первым делом поедем во Францию. А потом – на курорт.
Маша садится. Пауза.
МАША. И че делать надо?
АНАСТАСИЯ ПЕТРОВНА. В каком-то видеочате сидеть. Они сказали, что мой возраст у их клиентуры очень востребован, чем старше, тем больше платят. Вы, говорят, гиперэкзотика, работать будете дома, оборудование мы установим, вы только о нарядах подумайте. Чтоб разного стиля были: учительница, кинозвезда и т.п. Мама дорогая! Все хают нашу страну, а в ней, наперекор всему миру, возникают профессии, где пожилым уважение и почет!
Маша молча забирает бумажку и рвет.
13.
Кабинет УЗИ. Анастасия Петровна застегивает последние пуговицы.
АНАСТАСИЯ ПЕТРОВНА. Скажите, доктор, вам что, нравится такая работа?
ВРАЧ. Как-то не думал об этом.
АНАСТАСИЯ ПЕТРОВНА. Ладно девочки стройные приходят, а бабкам лезть – фу! У вас ведь жена небось, теща, дети.
ВРАЧ. Я давал клятву Гиппократу. А у вас дети есть?
АНАСТАСИЯ ПЕТРОВНА. Можете все мне сказать.
ВРАЧ. Готовьтесь к операции.
АНАСТАСИЯ ПЕТРОВНА. И сколько?
ВРАЧ. Четыре как минимум.
АНАСТАСИЯ ПЕТРОВНА (после паузы). Четыре чего? Месяца?
ВРАЧ. Года.
14.
Анастасия Петровна у себя, сидит перед компьютером. Общается с другом.
АНАСТАСИЯ ПЕТРОВНА. Мне тут работу предлагали – не поверишь. За четыре штуки баксов.
ИНТЕРНЕТ-ДРУГ. Круто. И кем?
АНАСТАСИЯ ПЕТРОВНА. Гетерой.
ИНТЕРНЕТ-ДРУГ. Это кто?
АНАСТАСИЯ ПЕТРОВНА. Богиня любви.
ИНТЕРНЕТ-ДРУГ. Ух ты. И когда начинаешь?
АНАСТАСИЯ ПЕТРОВНА. Я отказалась. Бабки, конечно, хорошие. ? Бабки не должны быть плохими.
ИНТЕРНЕТ-ДРУГ. Давно хотел попросить, Машенька, пришли фотку? Ты ж мою видела, а я твою – нет.
АНАСТАСИЯ ПЕТРОВНА (кричит). Машк, у тебя отсканенная фотка есть? Кинь на имейл.
15.
В комнате у Маши. Маша читает книгу. Анастасия Петровна стоит в дверях.
АНАСТАСИЯ ПЕТРОВНА. А что, у вас дискотеки бывают?
МАША. Да ну их, тухляк.
АНАСТАСИЯ ПЕТРОВНА. Машк, а тебе какие парни нравятся – темненькие или светленькие?
МАША. Ась, ты че, не в курсе? Все мужики – гады.
АНАСТАСИЯ ПЕТРОВНА. Это мать сказала?
МАША. Да я и сама знаю.
АНАСТАСИЯ ПЕТРОВНА. Глупости какие. Вот есть один…
МАША. Ась…
АНАСТАСИЯ ПЕТРОВНА. Студент геологического факультета. Обаятельный. Я бы в такого влюбилась. Но ему ты очень нравишься.
МАША. С чего ты взяла?
АНАСТАСИЯ ПЕТРОВНА. А он приходил тут. Говорит, в Интернете с тобой познакомился.
МАША (с недоверием). И на каком же сайте?
АНАСТАСИЯ ПЕТРОВНА. На том, где общаются. Ты сама мне рассказывала, что анкету разместила.
МАША. Подумаешь, сколько их там, анкет… И что, он прямо так тебе обо всем поведал?
АНАСТАСИЯ ПЕТРОВНА. Ну да, еще и совета спросил, как тебе понравиться. Недоступная, говорит, у вас внучка. Под окнами жду ее. А она никогда и не выглянет
МАША (выглядывая в окно). Вроде нет никого.
АНАСТАСИЯ ПЕТРОВНА. Такая, говорит, она у вас красавица. Вся в вас, наверное.
МАША. Подожди, ты это серьезно?
АНАСТАСИЯ ПЕТРОВНА. Последнее было шуткой. А так – да. Вот, смотри, даже мобильный тебе оставил.
Протягивает бумажку Маше. Маша берет ее, смотрит с недоверием. Анастасия Петровна выходит. Маша смотрит на бумажку. Думает. Потом берет телефон. Набирает.
МАША (волнуясь). Привет.
ПАРЕНЬ. Привет. Это кто?
МАША. Маша.
ПАРЕНЬ. Какая Маша?
МАША. Ну, из Интернета.
ПАРЕНЬ. Ах, Маша. Не верил, что позвонишь. А у тебя чудный голос.
МАША. Правда?
ПАРЕНЬ. Правда. Что, встретимся наконец?
16.
Анастасия Петровна у себя. Звучит музыка из сериала «Секс в большом городе». Финальные титры. Анастасия Петровна выключает телевизор и смотрит на погасший экран. Думает о чем-то печальном. Потом стряхивает с себя это, как наваждение, резко встет и идет на кухню. Достает буханку бородинского хлеба, отрезает большой кусок, обильно посыпает солью и с аппетитом съедает.
Опера
1.
Квартира в сталинском доме. Когда-то здесь все сверкало новизной и престижем: хрустальные люстры, хрустальные вазы, фотографии хозяина дома с высокими партийными лидерами, персидские ковры на полу и на стенах, югославская плитка в ванной. Теперь же все потускнело, как в старом треснувшем зеркале.
Выходной день. Сын (лет 38-40) сидит у себя в комнате, до сих сохранившей следы его одинокого детства. Сын чем-то очень увлеченно занят. Пишет, бормочет, периодически вскакивает. Отец производит генеральную уборку в доме. Раздается звук пылесоса. Отец (лет 65-70) насвистывает мелодию песни «Комсомольцы-добровольцы».
СЫН. Мммм. Мммм. Мимимими. Ага. Угу. Хм. Соль. Все привело именно к ней. Весь пассаж. Здесь должна быть соль. Соль – си-бемоль. Хорошо звучит. Терции вообще хорошо звучат – жизнеутверждающе. Даже минорные. Все хорошо в паре, даже звуки. М-да. А левая рука в это время – октаву. Соль – соль. Две ноты, две руки, два звука. Всюду это число. Чертовщина.
Вы верите в судьбу? – Да, я с раннего детства знал, что меня ждет великое поприще. Только было непонятно, в чем. Тогда я думал, что буду вождем индейцев. А папа говорил – первым секретарем, как он.
Терция переходит в аккорд – соль – си-бемоль – ре – соль. Левая рука по-прежнему держит октаву.
2.
Входит отец с пылесосом. Жуткий шум.
СЫН. Ой, ну какого…
ОТЕЦ. Мне нужно пропылесосить.
СЫН. Ты не видишь? Работаю.
ОТЕЦ. А?
СЫН (старается перекричать пылесос). Я работаю, выйди!
ОТЕЦ. Работаешь? А что ты делаешь?
СЫН. Какая разница! Уйди, пожалуйста!
ОТЕЦ. Здесь пылью все заросло. Необходима плановая уборка и проветривание.
СЫН. Тебе не приходило в голову сделать это в будни, когда меня нет, а?
ОТЕЦ. Что это еще за тон? Что ты себе позволяешь?
3.
Сын встает и выпроваживает отца. Захлопывает дверь.
СЫН. Сбил меня, старый черт. Вот попробуй теперь, войди в то состояние.
Мммм. Мммм. Мимимими.
Все! Заклинило. Не идет. Как там было? Я записать не успел. Соль, соль, терция соль – си-бемоль… А дальше?
Пальцы чего-то замерзли. Плохо пишут. В этом доме всегда собачий холод.
Открывает дверцу старого платяного шкафа, достает бутылку и стакан. Выпивает, убирает обратно.
СЫН. Ну, теперь понеслась.
Соль, соль…
Почему вы начали сочинять музыку? – Не сочинять, а писать. Сочиняют знаете, кто? Композиторы, они пишут. Они не выдумывают. – Откуда же вы берете эти волшебные звуки? – Я их слышу. Они звучат где-то в гармонии. Мне остается их просто записывать.
4.
Открывается дверь, входит отец.
ОТЕЦ. Пошли обедать, котлеты стынут.
СЫН. Какие котлеты? Я не хочу есть. И вообще, я их не ем.
ОТЕЦ. Как это?
СЫН. Выйди, я занят.
ОТЕЦ. Ты не ешь котлеты?
СЫН. Я не ем твои котлеты, потому что ты их не умеешь готовить.
ОТЕЦ. Это я-то не умею? Почему это я не умею?
СЫН. Потому что пережариваешь. И в них не остается ничего живого.
ОТЕЦ (грозно). Ты сегодня дохамишься. Влеплю тебе по первое число.
СЫН. Видишь ту дверь? Закрой ее с обратной стороны, понял?
ОТЕЦ (выходя из себя). Чтоб был на кухне через две минуты!
5.
Выходит.
СЫН. Ммммм. Мммммм.
Соль – си-бемоль переходят в аккорд. Аккорд венчает конец такта. Так. А новый начинается с другого темпа – аллегро. Так-так-так. Все должно быть так резво, так отрывисто. Стаккато. Левая рука: октава до-до – восьмушка, потом быстро две восьмушки соль-си-ми.
6.
Входит отец.
ОТЕЦ (меняя тактику – спокойно). Я только пыль протру.
СЫН. Ну я же просил…
ОТЕЦ. Я тихонечко.
СЫН. Я не могу, когда кто-то в комнате!
ОТЕЦ. Вот. Вот! Наконец ты сказал суть. Поэтому твои друзья все давно женаты, а ты один, как перст.
СЫН. Я хотел сказать, не могу работать, когда…
ОТЕЦ. А сказал саму суть.
СЫН. Я неженат не поэтому!
ОТЕЦ. Ты пидарас, да?
СЫН. Что???
ОТЕЦ. Во всех современных сериалах, если современный мужчина неженат, он либо много зарабатывает, либо пидарас. Ну, вот я и подумал.
СЫН. Я просто НЕженат!
ОТЕЦ. А почему? Ты понимаешь, чего ты меня лишаешь? Представь себе здесь легкий цокот веселых каблучков, шелест юбки, молодые ножки в тонких чулочках. Так раз-раз, легонечко… А потом внуки, внуки, внуки…
СЫН. Я не понял, ты для себя жену хочешь или для меня?
ОТЕЦ. Для тебя, дурень!
